«Я считаю, что подстроили ему ловушку»

Суд в Кемерово продолжает оглашать приговор по делу о пожаре в торговом центре «Зимняя вишня», где в 2018 году погибли 60 человек, в том числе 37 детей. Среди подсудимых — двое пожарных. Гособвинение требует отправить в колонию Сергея Генина и Андрея Бурсина. За процессом пристально следят их коллеги, считающие обвинение Генина и Бурсина в халатности несправедливым. Самим подсудимым сейчас запрещено общаться с прессой. О том, что происходит в суде и вокруг процесса, рассказала супруга одного из пожарных.

— Сейчас судья зачитывает по каждому из восьми обвиняемых, сколько из-за его действий погибло людей, сколько пострадало, признано потерпевшими, какие суммы ущерба, — пояснила она. — Сама суть обвинения оглашается коротко, после чего долго-долго звучат фамилии. До моего мужа судья пока даже не дошел.

— Это правда, что после ареста ваш супруг хотел покончить жизнь самоубийством? Так он отреагировал на предъявленное обвинение?

— Это произошло в СИЗО, где-то через месяц после ареста. Андрей сильно переживал за семью — ему сказали, что нам угрожают потерпевшие. Меня к нему не пускали, даже передать ничего было нельзя. Муж не знал, что с нами происходит, подумал, что если уйдет из жизни, нам перестанут угрожать.

Что касается обвинения, то ни Андрей, ни я, ни наши друзья, в том числе коллеги мужа, не понимают, почему привлекли пожарных. Они делали все, что возможно. На счету супруга сотни спасенных жизней, его очень ценили на работе. Обидно, что все это на них взвалили и что до сих пор потерпевшие считают, что в основном виноваты пожарные.

— Вы лично слышали такие заявления?

— Перед оглашением приговора журналисты спрашивали у потерпевших в коридоре суда, считают ли они, что на скамье подсудимых есть невиновные? Им ответили, что пожарные виноваты в первую очередь. Кто-то сказал: «Они трусы, никого не спасли». Но это неправда! Не работают трусы в пожарной охране, просто не выбирают эту профессию. Думаю, людей убедили в этом. Когда только начинался процесс, наша родственница спрашивала: «Почему вы пожарных-то обвиняете?». Ей ответили: «Нам так сказали».

— Ваш муж в этой профессии с 19 лет. Возникали претензии к его работе?

— Никогда. У него одни благодарности и награды — от руководства, от администрации города, от министерства. Незадолго до пожара в «Зимней вишне» ему присвоили звание подполковника. Андрей вообще не из трусов. Он спортом занимался, в том числе пожарным — бегал, прыгал. Гордился своей профессией. И наши дети им гордились, когда узнавали, что отец спас жизни людей, восторгались папой. А он всегда рассказывал им, по какой причине случился пожар, учил, как нельзя делать.

— Супруг раньше участвовал в тушении сложных пожаров, сопоставимых с тем, что произошел в «Зимней вишне»?

— Однажды горел огромный магазин. Но это случилось в ночное время, там уже не было людей, необходимо было только потушить огонь. А таких масштабных, как «Зимняя вишня», у нас в городе не случалось.

— Что он вам рассказывал сразу после трагедии?

— Первые четыре дня я его вообще не видела — все время находился на тушении. А когда все закончилось, его сразу начали таскать в Следственный комитет. Уходил на службу, оттуда — в СК, возвращался к ночи, а утром — опять на работу. Я его не трогала. А потом его арестовали. Я считаю, что подстроили ему ловушку — придумали, что якобы он хотел убежать за границу. Это чертовски обидно.

— Как это произошло?

— На июль у него был заранее запланирован отпуск. Следователи его отпустили: «Конечно, поезжайте». Нам дали путевки в ведомственный санаторий МВД в Анапе, мы поехали туда вместе с четырнадцатилетней дочкой. Следователь знал, где мы находимся. Звонил мужу, спрашивал телефоны сослуживцев, еще какую-то информацию узнавал: все время был с нами на связи. А примерно через неделю нас попросили подойти к директору санатория. Там уже находились оперативники. Сказали, что мужа вызывают в Кемерово на допрос как свидетеля. И увезли. А потом все представили так, что мы чуть ли не вплавь собирались сбежать в Турцию.

— Вы тогда вместе с мужем поехали?

— Нас не взяли, мы вылетели ближайшим рейсом. Уже дома узнали, что у нас провели обыск, а мужу предъявили обвинение. Успели на судебное заседание, где решался вопрос об аресте. И то, что там услышали, повергло в шок. Дочь до сих пор отойти не может.

— Как сейчас супруг себя чувствует? Где находится?

— Он уже полтора года дома, под подпиской о невыезде. Запрещены телефонные переговоры, общение в соцсетях. Конечно, сильно переживает, не может понять, почему к пожарным так негативно все настроены. В той ситуации, которая была создана собственниками этого здания, они сделали все возможное. Пока шло следствие, до последнего надеялся, что их оправдают. Но теперь уже готов ко всему, говорит: «Посадят — буду сидеть. Только за что?»

— Сколько у вас детей?

— Двое. Старшей дочери 27, младшей 17.

— На них не оказывают давления?

— Нет. Младшая учится в техникуме на юридическом факультете. Ее поддерживают учителя и сокурсники. И в школе все поддерживали. Такого, чтобы кто-то плохо сказал про папу, никогда не было. У старшей дочери на работе тоже негативно никто не отзывается. И в нашем окружении все считают, что такого с пожарными быть не должно, поддерживают.

— Мужа уволили с работы после возбуждения дела?

— Он вышел на пенсию, ему сейчас 47 лет.

— Его родители живы?

— Его отец умер, когда Андрей был в СИЗО. На фоне сильных переживаний у свекра образовалась опухоль. Мужа на похороны, естественно, не отпустили. А мама жива. И ей сейчас очень тяжело.

— Суд уже установил вину пожарных, осталось дождаться, какое наказание назначит. Если оно не будет связано с лишением свободы, будете обжаловать приговор?

— Пойдем до конца. Мы должны всем доказать, что не могут быть пожарные виноваты в той ситуации, которая сложилась. В торговом центре ничего не сработало: ни сигнализация, ни оповещение. Людей из кинозала не вывели. Но ведь нельзя оставаться в замкнутом помещении, если там нет окон, доступа воздуха. В кромешной темноте никто тебя не найдет, это же очень сложно. Те, кто не послушал людей, которые решили закрыть дверь в зале, они же спаслись — девочка с мамой, мужчина с мальчиком выбежали и остались живы.

— Обвинение, предъявленное вашему мужу и Сергею Генину отразилось на работе их коллег?

Еще как. На пожарных полился негатив. В первый год на каждый пожар приезжала прокуратура и следила, как там все происходит. И началось: они неправильно тушат, не вовремя приезжают, не так одеты. Сформировалось общественное мнение, что пожарные плохо работают. Некоторые погорельцы начали этим манипулировать, писать жалобы, дескать, мне квартиру залили при тушении, значит, виноваты пожарные — пусть платят компенсацию. В такой нездоровой обстановке те коллеги мужа, у кого возраст подошел, предпочли отправиться на пенсию. Ушли очень многие профессионалы.